ГРЯЗЕВЫЕ ВАННЫ В «КРЕАТИВНОМ» БОЛОТЕ

Любую грязь в её физическом виде и состоянии смыть можно, для этого в наше время средств изобретено предостаточно. Но как отделаться от грязи духовной - липкой, обволакивающей, порой не подвластной времени? Она в недавно наступившую сверхдерьмократическую эпоху стала средой нашего существования, проникла во все поры общества. И главным её источником, генератором, производителем и носителем является так называемая творческая интеллигенция. Когда прорвавшиеся к верховной власти запойные мерзавцы и извращенцы официально разрешили всем желающим быть негодяями, в порядке подготовки к этим метаморфозам оправдывая взяточничество, половые извращения, аморальность и лживость первых лиц в государстве и т.д., пальму первенства и все порочные, непристойные приоритеты прочно взяли в свои цепкие руки обладатели дипломов, многочисленных наград, премий и почётных званий - кукушки и петухи, буквально исходящие словесной патокой во взаимных восхвалениях, включая юбилейное саморекламирование, когда юбиляр (как, например, Н. Михалков) сам ведёт программу, вызывая панегирический «огонь» на себя...

Нормальному «непродвинутому» человеку, не принадлежащему к этой «креативно-гламурной» среде, ни за что не понять сладость смачной экранной нецензурщины, публичных сексуальных упражнений (в подражание нашим «меньшим братьям»), выворачивания наизнанку любых интимных сторон жизни, которые в элементарно цивилизованном обществе принято скрывать с первобытных, доисторических времён. Но «креативные» субъекты обоих полов выделывают все эти скабрёзности смачно, истово, с какой-то садо-мазохистской страстностью - и, конечно же, не ради развлечения, а ради высших целей искусства - никак не меньше...

Дело дошло до того, что уже нельзя без подсознательного опасения садиться перед телевизором с дочерью или внучкой, потому что на хулиганские словесные выходки, например, в уличном транспорте можно отреагировать и даже - при необходимости - дать по физиономии, а как ответить экранному хаму, чтобы не потерять лицо перед близкими людьми? Надо ли говорить, какую сокрушительную для юной души травму наносит демонстрация постельных сцен и срамных поз, не рассчитанных на дневной свет...

Хотя этих «творцов» в чём-то, наверное, можно понять: ведь едва ли не в каждом из многих «ток-шоу» (противно употреблять эти дурно звучащие заёмные клише, но вот приходится) кто-нибудь да пожалуется на то, как скучно было в советские времена без подобных картинок скотской «суперцивилизации». Но ведь как-то обходились без бесстыдно-натуралистических перлов мастера советского киноискусства - вспомним фильмы «Свадьба с приданым», «Испытание верности», «Карнавальная ночь», «Неоконченная повесть», «Весна на Заречной улице», «Высота», «Разные судьбы», «Верные друзья», «Девять дней одного года» - перечень этих шедевров, которые и сейчас, спустя десятилетия, не сходят с телеэкрана, можно продолжать почти до бесконечности. В моей юности на просмотр таких картин устраивали студенческие культпоходы, потом жарко их обсуждали - почти в праздничной обстановке, потому что они учили жить, несли высокую культуру человеческих взаимоотношений, свет и радость.

А чему учат сегодня буквально сорвавшиеся с моральной цепи «креативы»?

Несколько дней назад я ехал в комфортабельном междугородном автобусе. Сразу после начала движения водитель включил телевизор, и на экране обозначились титры фильма нынешнего корифея киноискусства А. Кончаловского «Глянец» (только в данном случае правильнее будет применить термин «кинопаскудство»). С первых же минут на пассажиров обрушился целый каскад отборной пошлятины и нецензурщины, и хотя четверть часа спустя в результате какого-то технического сбоя этот поток иссяк, в памяти ничего не осталось от увиденного фрагмента убогонького сюжета, кроме перлов площадной словесности. Не буду их пересказывать, щадя эстетические чувства читателей, да и самому перелопачивать этот словесный навоз никакого желания нет. (Хочу заметить, что я не «проходил» института благородных девиц, вырос в деревенской, затем городской дворовой среде, а в дальнейшем, на протяжении многолетней и очень непростой службы, наслушался такой виртуозной - многоэтажной и семиколенной - ненормативной лексики, что удивить меня практически невозможно. Однако от своего покойного отца на протяжении всей жизни я не услышал ни одного - подчёркиваю: ни одного даже самого безобидного! - нецензурного слова, за что я ему бесконечно благодарен и чем искренне горжусь, ибо было с кого брать пример.)

Мы уже привыкли к безудержным восхвалениям и всеобщему интеллигентскому поклонению двум братцам-режиссёрам из славного семейства Михалковых как непревзойдённым мастерам-классикам российского кино. Но если их мастерство не может обойтись без грязного натурализма, а лексический арсенал настолько обеднён, что не в состоянии выразить мысли и чувства художников нормальным русским языком - без похабного сквернословия, то, простите, я позволяю себе очень и очень сильно усомниться в их гениальности и даже профессиональной состоятельности. Видимо, они не читали в свои юные годы чистых, светлых, жизнеутверждающих стихов своего отца, С.В. Михалкова - большого и, пожалуй, непревзойдённого детского поэта (личностную характеристику автору трёх советско-российских гимнов, написанных с конформистских позиций для политически и идеологически диаметрально противоположных государств, давать не буду, поскольку речь сейчас не об этом). Они не вынесли из его произведений уроков духовно-нравствен- ной гигиены, хотя это оказалось вполне по силам миллионам советских школьников и пионеров нескольких поколений, прошедших трудновообразимые разломы и катаклизмы в новейшей истории нашей страны и до старости не забывших созданные поэтом стихотворные образы.

Следуя курсом заигрывания с духовно примитивной обывательской толпой и потакания её низменным вожделениям, многие режиссёры, возомнившие себя этакими сверхноваторами киноискусства, решают все проблемы одним животно-скотским методом демонстрации публичного соития - дёшево и думать не надо, а киноведы и объяснят, и приподнимут в глазах публики - были бы увесистые кочаны зелёной капусты! А пакостное настроение после такого просмотра думающих и тонко чувствующих зрительских масс можно в расчёт и не принимать...

Бесстыдные, немотивированные художественной необходимостью скотские сцены, включая извращенческие фантазии, рассчитаны на примитивно организованную психику, надсаженную различными вредностями, социально ущербных дам и самцов, страдающих комплексом неполноценности, ибо нормальные мужчины не станут подсматривать в замочную скважину чужие сексуальные утехи. У них такие сцены могут вызвать только тошнотную брезгливость, как в экранном пасквиле Н. Ми-халкова «Утомлён-ные солнцем» или предельно гадкая картинка извращённого сладострастия В. Баси-лашвили в сериале «Бандит-ский Петербург».

У меня всегда возникает, наверное, наивное недоумение: как же смотрят подобные художества дети и внуки актёров и актрис, задействованных в экранной гнусности, а также жёны, му-жья? Необходимыми особенностями профессии это нисколько не оправдывается - ведь кроме кино существует ещё и старый как мир театр, где до последнего времени обходились без порнографических изысков. Вам любой элементарно грамотный психолог скажет, насколько разрушительны подобные гримасы вульгаризированного, опошленного искусства для детской и юношеской психики при виде на экране своих пап и мам в непотребных, срамных позах. Это не проходит бесследно и не забывается, особенно если учесть, что сугубо интимные вещи смотрит и подростковое окружение несчастного ребёнка или юноши. (Тут уместно вспомнить поучительный факт биографии актрисы Яковлевой («Интердевочки»), которую однажды - в Узбекистане - отождествили с её героиней и отказали на этой почве в гостиничном номере. Наверное, определённая логика в таком восприятии творчества этой артистки всё же есть - ведь её устройством занимались взрослые люди, да ещё с учётом восточного гостеприимства...)

К большому сожалению, в наше время оказалось забытым выстраданное мнение уральского мудреца - всемирно известного автора «Малахитовой шкатулки» П. Бажова: «Писать надо так, чтобы написанное можно было прочесть своей младшей дочери».

Вы слышите, михалковы-кончаловские?